Деготь продается в бочках, а мед в баночках...
Даже не знаю, как оправдываться... 
Беспредельное издевательство над Гарепотером, пейрингом Гарри/Джинни и Николаем Васильевичем.
На тотошке меня никто не угадал. Но поскольку работу несколько авторов приписывали себе, я была на седьмом небе от счастья. Плагиат у меня вааще неплохо идет, спросите Штирлица...
Жалею только о том, что ограничилась Гоголем. Надо было и Зощенко попробовать поюзать, и Макса Фрая, и Маяковского до кучи.
читать дальшеТЗ-27. "Ты целуй меня везде, восемнадцать мне уже" (дефлорация)
Название:Ночь перед рассветом
Пейринг: популярный забористый
Тема: дефлорация
Жанр: плагиат
Тип: гет, преслэш (там поймете...)
Персонажи: Гарепотер, Джине Уе
Разрешение: нету. Н.В. Гогель прочитал и снова умир
Размер: классический
Дисклеймер: у Роулинг много не свистнешь (то ли дело Николай Васильевич!)
Жаркий летний день тихо отошел. Пригребли звезды. Рогатый кривой месяц величаво поднялся в небо посветить, куда получиться украдкой, чтобы всем было весело.
Было тихо. Так что треск радио, звяканье кастрюль, упоительная брань хозяйки, и веселое чавканье свиней, доносившиеся из раскрытого окна кухни, слышались за целую милю. Через печную трубу клубами валил магический дым от именинного пирога и тучею шел к небу, и в том дыму летала молодая ведьма в розовой кофточке и кружевных трусиках, кокетливо обтягивающих круглое розовое место.
Где бы ни показывалось пятнышко в трусиках, там звезды, одна за другою, пропадали, превращаясь в черт знает что. Близорукий Поттер, хотя бы надел на нос вместо очков колеса от велосипеда, все одно не распознал бы светила, а узрел бы милые сердцу бантики, коим еще недавно выпало счастье украшать собою атласно-бархатистую попку.
«Это волшебство!» - круто пошевелил мозгой Гарри Поттер и, тяжко вздохнув, полез рукою к себе в штаны, чтобы проверить, все ли там в норме.
Он крался потихоньку к самому заповедному, и уже протянул было руку схватить его, но вдруг отдернул ее назад, как бы обжегшись. Пососал пальцы. Заболтал ногою и забежал с другой стороны, и вновь отскочил и отдернул руку. Однако ж, несмотря на все неудачи, он не оставил своих хитрых намерений, а продолжал. Надо было овладеть собой. Скупо по-мужски, второпях, но... Любовь зла!
Какая же была причина решиться хлопчику на такое беззаконное дело? И это вместо того, чтобы, оседлав метлу и подъехавши мелким бесом к ведьме, взять ее за руку и нашептывать ей на ухо то самое, что обыкновенно нашептывают женскому роду?
Досадно было, что иной министерский, вообразивший вдруг себя красавцем, мог с чистой совестью строить любовные куры кому ни попадя, а он, Поттер, герой, вынужден лежать тут под забором и изнемогать. А между тем, такая непотребная жизнь продолжалась уже три месяца, с тех самых пор, как лучший друг взял с него страшную клятву не домогиваться рыжей бестии до совершеннолетия.
Рон, будучи мирским парнем, вовсе и не требовал от друга монашеского поведения, разве что имелось в виду, что не стоит влезать к меньшой сестре в постель раньше срока. Но свежеиспеченного героя как будто что-то дернуло изнутри пойти наперекор, как будто он сам нарочно этого захотел, и изрек страшную клятву не так, как его просили, а как подсказало его драное сердце. Типа, пальцем твою сестру не трону тебе же на зло, раз ты мне, герою, не доверяешь... И что он, хоть и герой, будет так обходителен с рыжей даже в мыслях своих, что сушеный комар носа не подточит, и старая курица не чихнет!
Если бы он мог представить ту пучину страданий, в кои вскоре погрузилось его младое зеленое тело! Но Поттер тем и отличался от остальных людей, что умные мысли редко догоняли его продвинутый разум, а если и догоняли, то все одно нельзя было уже ничего дельного поделать.
Джиневре не минуло еще и семнадцати, а про нее уже сказывали такие доклады... «Хороша рыжая девка!» – так говорил всякий английский тинейнджер всякому английскому тинейджеру по оба берега Туманного Альбиона, пропуская кружечку другую пива и заедая чай румяной баварской сарделькой.
Если бы ходила она не в жуткой мантии - с первой пуговицей на подбородке, последней на пятке, а в мини, едва прикрывающем спелые ягодицы... И кургузой майке до пупка, дабы давать возможность лицам мужского полу лицезреть этот аккуратный пупок с золотым бубенчиком в ушке, то вмиг разогнала бы всех хогвартских девок.
Гарри Поттер стоял особняком в списке воздыхателей. Классный шрам, чудно украшавший его чело над зелеными глазищами цвета травы в мае, будоражил чувствительный мозг Джиневры с малых лет. Она грезила о том, что ее Поттер, почесывая шрам пальчиком, наваливается на нее сверху своим мускулисто-костлявым телом и зацеловывает насмерть.
Однако мы оставили нашего героя. А тем временем рыжая бестия увидела сверху своего суженого. Вскрикнула и сурово нависла над ним.
Герой и руки опустил.
Еще глубже в штаны.
Трудно сказать, что выражал удобопонятный лик потрясенной по самые вареники девицы: и суровость в нем была, и сквозь суровость какая-то издевка над стушевавшимся героем, и нехило заметная краска досады густо разливалась по щекам. И все это так смешалось, и так было неизобразимо хорошо, что последний пень бы догнал, что надобно уже... разочек...
Поцеловать?! Безнадежен.
- Тебе в курятник надо! – сказала Джиневра. – Яйца потрогать, кур потешить!
Тут она слезла с метлы и стала охорашиваться, водя вправо и влево вздернутый кверху носик. Ее рослые рыжие волосы шевелились от лунного света, а невыразимо приятная усмешка прожигала душу сквозь ширинку.
- Чудная ведьма! – тихо прошептал Гарри, понуро повесив печальную голову на седьмой шейный позвонок. – «А я лежу перед нею как дурак и свечу изумрудами. Она мучит меня, бедного; а я совсем без ума и ни беса не смыслю; а я так хочу её... нежно, как ни один дядя на свете не бахал, и не будет никогда бахать».
Внутри него все зашевелилось до самого корня.
- Да тебе, я вижу, тут вовсе не скучно одному! – весело проворковала Джинни, вглядываясь в оттопыренную ширинку геройских штанов. И вдруг начала разоблачаться, ритмически виляя округло-умопомрачительными бедрами.
Поттер опомнился, когда к его очумелому носу прилетели те самые кисейные трусики, о которых он, сам не свой, грезил полчаса назад. Вдруг стало предельно четко, что вот-вот произойдет непоправимое, что высоким отношениям - крышка, и он, переживший две «Авады», неизбежно и безголово умрет от собственной дурости.
Попавшая в ребро здравая мысль, бесцельно проплутав по телу, отразилась от копчика и влетела в недужный мозг Китайским Огненным Шаром, интенсивно озарив. Поттер пополз... И намертво уперся мокрой спиной в забор.
Рыжая бестия плотно наступала, точно взбухший над морем цунами. Растрепанные янтарно-желтые глаза сверкали во мраке ночи, отражая зардевшуюся в жутком конфузе луну. Забористая трава густо шевелилась под ее стройными складными ногами на шпильках.
- Бухни меня! – знойно прошипела Джинни, на ходу стягивая с себя куцую юбку и откидывая ее аж до ХарькОва. Юбка летела по небу, играя полосатыми рюхами, закрыв на мгновенье собою и шалый месяц, и бесстыжие звезды, и весь этот занятный мир.
Нужно было что-то сказать ей, объяснить, что к чему и почему он не может..., но очки внезапно и безнадежно запотели...
- Я это... У меня это... очки... спарились, - залепетал Гарри, незаметно протираясь сквозь забор.
- Ты что, измываешься?! – люто начала Джинни, но вдруг, опомнившись, запричитала совсем как простая деревенская фрау без базового образования: - Гарри, родимый мой, выговори, чего тебе хочется? Ты же видишь, что я для тебя на все готовая!..
Но Гарри уже ничего не видел, кроме благословенного забора. Закусив до крови нижнюю губу, он, отдавая поклоны кальсонам Мерлина, яро изгонял из своего разума видение юной девы в одной тесной майке до пупка, и всеми силами тщился не думать о том, что находилось ниже. И выше.
Стараясь успокоить восставшую плоть, он медленно считал до тысячи. Когда распухший язык в полушепоте повернулся в девятьсот шестьдесят первый раз, и он чувствовал, что вот-вот готов уже начать мыслить ЧЛЕНОраздельно, и изъявить ненаглядной свое раскаяние, оказалось, что ненаглядная уже устала от его долгого безмолвия и общей неопределенности.
Она больше не щебетала о пожизненной любви и возвышенных страстях, а щедро угощала побранками Избранного, Мерлина и саму себя: члена отряда Дамблдора, спортсменку, участницу великой битвы, такую одинокую и кипучую.
Сквозь яростные вопли, прорывающиеся через забор, Гарри сумел разобрать, что он слишком много о себе мнит, и что он со своими очками уже не в моде, и функции у него уже не те (в смысле здорово повредился), и что на самом деле он ничего, ну просто совсем ничего не может! Дополнительно Гарри узнал, что он никакой не герой, а всего лишь тупой одноразовый валенок, хромой на обе головы, дурной псих, последняя задница, извращенец, сапожник и курощуп.
Почуяв обидного конкурента, пропел шальной деревенский петух.
Гарри стоял перед забором сам не свой, на сердце у него скопилось столько разных чувств, одно другого печальнее, что лицо его под круглыми стеклышками выражало одно только сильное смятение, крупные слезы омочили травчатые миндалины.
«Не могу... – произнес он наконец. – Ее взгляд, и речи, и все, ну вот так и жжет, так и жжет... Нет, невмочь уже! Пора положить всему конец: пойду, сдохну!»
Однако, рассудив таким интересным образом, Поттер продолжал, как вкопанный, стоять, где поставили. И ночь, как нарочно, так роскошно теплилась! И месяц сиял фиолетово, а звезды, проворно стянувши с себя розовые бантики, навеселе перемигивались. И даже упырь, тоскливо воющий от хронической ипохондрии, замолк, вслушиваясь во внезапно прорезавшийся в полную мощь звенящий фальцет молодой хозяйки.
«Как разболталась! Не хуже родной мамочки... и того портрета, что намалеван у меня в доме, – думал под шумок Поттер.
- Ты плохо кончишь, если вообще когда-нибудь... кончишь! – напоследок отвесила Джиневра и, повернувшись к «Норе» нагим задом, а к забору грудями, женщина как буря, улеглась и дала. Волю. Слезам.
Толстый забор неистово содрогнулся от беззвучных рыданий красавицы. Гарри Поттер подумал, что зеро грешен. Долг предписывал сделать шаг навстречу проливающей деве, но младой грех давил на него из-под штанов, и он не мог пошевельнуться, так был околдован. Но мозговал, на что бы дерзнуть?
И отважился! Дума о скорой смерти в объятиях возлюбленной против воли полезла в голову, все жилки в нем вздрогнули, хлопец икнул во все горло и пошел. Внизу что-то треснуло (оказалось – штаны) и устремилось вперед (Поттер еле поспевал за ним).
«Зачем тут стоит этот забор? Да что я за Charry?! Хоть десять таких заборов, все хлопну!»
Лоб сквозь забор не протащился. Встретившись с забором, он оглушительно затрещал. Забор тоже бешено затрещал, но гораздо ниже. «Есть контакт!» - смекнул Поттер и запал под оргазм.
«Сколь велика сила любви!» - думал Гарри, сутки спустя, разглядывая свеженаложенные бинты между ног.
«Сколь суетны люди...» - вздыхал видавший виды забор, сияя новой пропаханной дыркой.
Беспредельное издевательство над Гарепотером, пейрингом Гарри/Джинни и Николаем Васильевичем.На тотошке меня никто не угадал. Но поскольку работу несколько авторов приписывали себе, я была на седьмом небе от счастья. Плагиат у меня вааще неплохо идет, спросите Штирлица...
Жалею только о том, что ограничилась Гоголем. Надо было и Зощенко попробовать поюзать, и Макса Фрая, и Маяковского до кучи.
читать дальшеТЗ-27. "Ты целуй меня везде, восемнадцать мне уже" (дефлорация)
Название:Ночь перед рассветом
Пейринг: популярный забористый
Тема: дефлорация
Жанр: плагиат
Тип: гет, преслэш (там поймете...)
Персонажи: Гарепотер, Джине Уе
Разрешение: нету. Н.В. Гогель прочитал и снова умир
Размер: классический
Дисклеймер: у Роулинг много не свистнешь (то ли дело Николай Васильевич!)
Жаркий летний день тихо отошел. Пригребли звезды. Рогатый кривой месяц величаво поднялся в небо посветить, куда получиться украдкой, чтобы всем было весело.
Было тихо. Так что треск радио, звяканье кастрюль, упоительная брань хозяйки, и веселое чавканье свиней, доносившиеся из раскрытого окна кухни, слышались за целую милю. Через печную трубу клубами валил магический дым от именинного пирога и тучею шел к небу, и в том дыму летала молодая ведьма в розовой кофточке и кружевных трусиках, кокетливо обтягивающих круглое розовое место.
Где бы ни показывалось пятнышко в трусиках, там звезды, одна за другою, пропадали, превращаясь в черт знает что. Близорукий Поттер, хотя бы надел на нос вместо очков колеса от велосипеда, все одно не распознал бы светила, а узрел бы милые сердцу бантики, коим еще недавно выпало счастье украшать собою атласно-бархатистую попку.
«Это волшебство!» - круто пошевелил мозгой Гарри Поттер и, тяжко вздохнув, полез рукою к себе в штаны, чтобы проверить, все ли там в норме.
Он крался потихоньку к самому заповедному, и уже протянул было руку схватить его, но вдруг отдернул ее назад, как бы обжегшись. Пососал пальцы. Заболтал ногою и забежал с другой стороны, и вновь отскочил и отдернул руку. Однако ж, несмотря на все неудачи, он не оставил своих хитрых намерений, а продолжал. Надо было овладеть собой. Скупо по-мужски, второпях, но... Любовь зла!
Какая же была причина решиться хлопчику на такое беззаконное дело? И это вместо того, чтобы, оседлав метлу и подъехавши мелким бесом к ведьме, взять ее за руку и нашептывать ей на ухо то самое, что обыкновенно нашептывают женскому роду?
Досадно было, что иной министерский, вообразивший вдруг себя красавцем, мог с чистой совестью строить любовные куры кому ни попадя, а он, Поттер, герой, вынужден лежать тут под забором и изнемогать. А между тем, такая непотребная жизнь продолжалась уже три месяца, с тех самых пор, как лучший друг взял с него страшную клятву не домогиваться рыжей бестии до совершеннолетия.
Рон, будучи мирским парнем, вовсе и не требовал от друга монашеского поведения, разве что имелось в виду, что не стоит влезать к меньшой сестре в постель раньше срока. Но свежеиспеченного героя как будто что-то дернуло изнутри пойти наперекор, как будто он сам нарочно этого захотел, и изрек страшную клятву не так, как его просили, а как подсказало его драное сердце. Типа, пальцем твою сестру не трону тебе же на зло, раз ты мне, герою, не доверяешь... И что он, хоть и герой, будет так обходителен с рыжей даже в мыслях своих, что сушеный комар носа не подточит, и старая курица не чихнет!
Если бы он мог представить ту пучину страданий, в кои вскоре погрузилось его младое зеленое тело! Но Поттер тем и отличался от остальных людей, что умные мысли редко догоняли его продвинутый разум, а если и догоняли, то все одно нельзя было уже ничего дельного поделать.
Джиневре не минуло еще и семнадцати, а про нее уже сказывали такие доклады... «Хороша рыжая девка!» – так говорил всякий английский тинейнджер всякому английскому тинейджеру по оба берега Туманного Альбиона, пропуская кружечку другую пива и заедая чай румяной баварской сарделькой.
Если бы ходила она не в жуткой мантии - с первой пуговицей на подбородке, последней на пятке, а в мини, едва прикрывающем спелые ягодицы... И кургузой майке до пупка, дабы давать возможность лицам мужского полу лицезреть этот аккуратный пупок с золотым бубенчиком в ушке, то вмиг разогнала бы всех хогвартских девок.
Гарри Поттер стоял особняком в списке воздыхателей. Классный шрам, чудно украшавший его чело над зелеными глазищами цвета травы в мае, будоражил чувствительный мозг Джиневры с малых лет. Она грезила о том, что ее Поттер, почесывая шрам пальчиком, наваливается на нее сверху своим мускулисто-костлявым телом и зацеловывает насмерть.
Однако мы оставили нашего героя. А тем временем рыжая бестия увидела сверху своего суженого. Вскрикнула и сурово нависла над ним.
Герой и руки опустил.
Еще глубже в штаны.
Трудно сказать, что выражал удобопонятный лик потрясенной по самые вареники девицы: и суровость в нем была, и сквозь суровость какая-то издевка над стушевавшимся героем, и нехило заметная краска досады густо разливалась по щекам. И все это так смешалось, и так было неизобразимо хорошо, что последний пень бы догнал, что надобно уже... разочек...
Поцеловать?! Безнадежен.
- Тебе в курятник надо! – сказала Джиневра. – Яйца потрогать, кур потешить!
Тут она слезла с метлы и стала охорашиваться, водя вправо и влево вздернутый кверху носик. Ее рослые рыжие волосы шевелились от лунного света, а невыразимо приятная усмешка прожигала душу сквозь ширинку.
- Чудная ведьма! – тихо прошептал Гарри, понуро повесив печальную голову на седьмой шейный позвонок. – «А я лежу перед нею как дурак и свечу изумрудами. Она мучит меня, бедного; а я совсем без ума и ни беса не смыслю; а я так хочу её... нежно, как ни один дядя на свете не бахал, и не будет никогда бахать».
Внутри него все зашевелилось до самого корня.
- Да тебе, я вижу, тут вовсе не скучно одному! – весело проворковала Джинни, вглядываясь в оттопыренную ширинку геройских штанов. И вдруг начала разоблачаться, ритмически виляя округло-умопомрачительными бедрами.
Поттер опомнился, когда к его очумелому носу прилетели те самые кисейные трусики, о которых он, сам не свой, грезил полчаса назад. Вдруг стало предельно четко, что вот-вот произойдет непоправимое, что высоким отношениям - крышка, и он, переживший две «Авады», неизбежно и безголово умрет от собственной дурости.
Попавшая в ребро здравая мысль, бесцельно проплутав по телу, отразилась от копчика и влетела в недужный мозг Китайским Огненным Шаром, интенсивно озарив. Поттер пополз... И намертво уперся мокрой спиной в забор.
Рыжая бестия плотно наступала, точно взбухший над морем цунами. Растрепанные янтарно-желтые глаза сверкали во мраке ночи, отражая зардевшуюся в жутком конфузе луну. Забористая трава густо шевелилась под ее стройными складными ногами на шпильках.
- Бухни меня! – знойно прошипела Джинни, на ходу стягивая с себя куцую юбку и откидывая ее аж до ХарькОва. Юбка летела по небу, играя полосатыми рюхами, закрыв на мгновенье собою и шалый месяц, и бесстыжие звезды, и весь этот занятный мир.
Нужно было что-то сказать ей, объяснить, что к чему и почему он не может..., но очки внезапно и безнадежно запотели...
- Я это... У меня это... очки... спарились, - залепетал Гарри, незаметно протираясь сквозь забор.
- Ты что, измываешься?! – люто начала Джинни, но вдруг, опомнившись, запричитала совсем как простая деревенская фрау без базового образования: - Гарри, родимый мой, выговори, чего тебе хочется? Ты же видишь, что я для тебя на все готовая!..
Но Гарри уже ничего не видел, кроме благословенного забора. Закусив до крови нижнюю губу, он, отдавая поклоны кальсонам Мерлина, яро изгонял из своего разума видение юной девы в одной тесной майке до пупка, и всеми силами тщился не думать о том, что находилось ниже. И выше.
Стараясь успокоить восставшую плоть, он медленно считал до тысячи. Когда распухший язык в полушепоте повернулся в девятьсот шестьдесят первый раз, и он чувствовал, что вот-вот готов уже начать мыслить ЧЛЕНОраздельно, и изъявить ненаглядной свое раскаяние, оказалось, что ненаглядная уже устала от его долгого безмолвия и общей неопределенности.
Она больше не щебетала о пожизненной любви и возвышенных страстях, а щедро угощала побранками Избранного, Мерлина и саму себя: члена отряда Дамблдора, спортсменку, участницу великой битвы, такую одинокую и кипучую.
Сквозь яростные вопли, прорывающиеся через забор, Гарри сумел разобрать, что он слишком много о себе мнит, и что он со своими очками уже не в моде, и функции у него уже не те (в смысле здорово повредился), и что на самом деле он ничего, ну просто совсем ничего не может! Дополнительно Гарри узнал, что он никакой не герой, а всего лишь тупой одноразовый валенок, хромой на обе головы, дурной псих, последняя задница, извращенец, сапожник и курощуп.
Почуяв обидного конкурента, пропел шальной деревенский петух.
Гарри стоял перед забором сам не свой, на сердце у него скопилось столько разных чувств, одно другого печальнее, что лицо его под круглыми стеклышками выражало одно только сильное смятение, крупные слезы омочили травчатые миндалины.
«Не могу... – произнес он наконец. – Ее взгляд, и речи, и все, ну вот так и жжет, так и жжет... Нет, невмочь уже! Пора положить всему конец: пойду, сдохну!»
Однако, рассудив таким интересным образом, Поттер продолжал, как вкопанный, стоять, где поставили. И ночь, как нарочно, так роскошно теплилась! И месяц сиял фиолетово, а звезды, проворно стянувши с себя розовые бантики, навеселе перемигивались. И даже упырь, тоскливо воющий от хронической ипохондрии, замолк, вслушиваясь во внезапно прорезавшийся в полную мощь звенящий фальцет молодой хозяйки.
«Как разболталась! Не хуже родной мамочки... и того портрета, что намалеван у меня в доме, – думал под шумок Поттер.
- Ты плохо кончишь, если вообще когда-нибудь... кончишь! – напоследок отвесила Джиневра и, повернувшись к «Норе» нагим задом, а к забору грудями, женщина как буря, улеглась и дала. Волю. Слезам.
Толстый забор неистово содрогнулся от беззвучных рыданий красавицы. Гарри Поттер подумал, что зеро грешен. Долг предписывал сделать шаг навстречу проливающей деве, но младой грех давил на него из-под штанов, и он не мог пошевельнуться, так был околдован. Но мозговал, на что бы дерзнуть?
И отважился! Дума о скорой смерти в объятиях возлюбленной против воли полезла в голову, все жилки в нем вздрогнули, хлопец икнул во все горло и пошел. Внизу что-то треснуло (оказалось – штаны) и устремилось вперед (Поттер еле поспевал за ним).
«Зачем тут стоит этот забор? Да что я за Charry?! Хоть десять таких заборов, все хлопну!»
Лоб сквозь забор не протащился. Встретившись с забором, он оглушительно затрещал. Забор тоже бешено затрещал, но гораздо ниже. «Есть контакт!» - смекнул Поттер и запал под оргазм.
«Сколь велика сила любви!» - думал Гарри, сутки спустя, разглядывая свеженаложенные бинты между ног.
«Сколь суетны люди...» - вздыхал видавший виды забор, сияя новой пропаханной дыркой.
@темы: Русалочка пишет
-
-
15.11.2010 в 20:36ну так ведь всё ещё впереди, правда?
читать дальше
-
-
15.11.2010 в 20:44всё ещё впереди
Ну я тоже на это надеюсь.
А вас, между прочим, *Illusion* опознала, я видела)) по "charry")))
Эх, одно слово - и агент спалился!
-
-
15.11.2010 в 20:49Признавайтесь, вы его специально вставили - как фирменный знак.
-
-
15.11.2010 в 20:50Как всегда - на мелочах...
-
-
15.11.2010 в 20:55Нет, честно не специально!
Просто показалось, что так будет прикольно. Но ты молодец, что заметила!
-
-
15.11.2010 в 21:02Не заметить было трудно))
-
-
15.11.2010 в 21:05*гордиццо знакомством*
читать дальше
-
-
16.11.2010 в 13:04-
-
16.11.2010 в 19:12Gaiwer
Спасибо! Я тронута.
Мне хотелось написать что-то такое нестандартное, что отличало бы фик от прочих командных фиков. Фандомные штампы, то есть заюзаные сюжеты я сразу отмела (они мне еще в архиве встали поперек горла, и я в принципе не думала, что это будет казаться слишком смешным). На прикольные опечатки и "перловые цитаты", наверное, не хватило талантов, но я правда и не пробовала. Ну вот получилось то, что получилось.
Признаюсь, что работа над этим фиком доставила бездну удовольствия: сам язык другой, далекий от мира Роулинг, от фандома, а это уже многое значит.
Жалею о том, что на стихи меня слишком поздно проклюнуло. Пройтись рифмами по фандомным штампам - оно того стоило. Честно-честно!
Ну и с куклами стоило поработать, не говоря уже о Зощенко.
В общем, если будет такой стебный холивар еще раз, обязательно буду участвовать. И лучше сразу в двух командах.
-
-
16.11.2010 в 22:31выпьем же за топожелаим жа афтару дальнейшиго вдахнавения и творчискага, не побоюсь этага слова, вштыривания!-
-
16.11.2010 в 22:39*Шепотом* я совсем-совсем-совсем не монстр фандома. Пишу по мере своих скромных сил.
читать дальше
-
-
16.11.2010 в 22:53-
-
16.11.2010 в 23:31А что, "Игры разума" ничего не получил? В смысле, совсем голосов не набрал?
Если бы не отзывы на АБ, ваще впору загрустить.
Грустить точно не стоит в любом случае. Дело в том, что у каждого фика свой читатель, а у каждого читателя своя трава.
Я, к примеру, немного потоптавшись на "Веселых стартах" окончательно уразумела, что не в состоянии читать даже трижды гениальный флафф ниачем. Каждый новый абзац через зевок - это точно не для меня. Всяческий надрывно-нервный стиль, разбавленный пафосом, туда же, то есть ф топку. Неузнаваемые герои, у которых только имена от мира Роулинг остались - мимо меня. Эксперементировала: читаю фик и мысленно заменяю одно имя другим. И все нормально, только пейринг поменялся, а общий смысл от этого даже лучше стал.
Хуже всего, конечно, отсутствие здравого смысла. Команда Гарри/
Том/Джиневра в этом плане превзошла все ожидания.А в "Играх разума" помимо живых узнаваемых героев есть здравый сюжет и динамика, действие разворачивается непосредственно перед читателем, а не где-то там в телевизоре. читать дальше Так что тебе за "Игры разума" стыдится точно нечего.
-
-
17.11.2010 в 10:55Да. Тут много моментов. Порой читаешь то, на что облизалось двамиллиарда читателей и искренне не понимаешь, чё все тагг пруццо-то. Но лично меня больше бесит пафос. Нед. ПАФОС! Вот уж что точно не переношу. И ООС. Я, конечно, понимаю, что автор списывает образ Герминоги с себя идеально-любимой, но я-то тут при чем?
Вот я и не стыжусь Игор. Мне кажиццо, там все обоснованно и в характере.
Но отзы-ы-ва-а-аф не-е-ед!
Хуже всего, конечно, отсутствие здравого смысла. Команда Гарри/Том/Джиневра в этом плане превзошла все ожидания.
Учитывая, что я тоже руку приложила, с этого момента поподробней"
-
-
17.11.2010 в 11:22Порой читаешь то, на что облизалось двамиллиарда читателей и искренне не понимаешь, чё все тагг пруццо-то.
Да, знакомо))) И спросить неудобно - скажут: молчи уж, сама всякую хрень пишешь, понимала бы чего)))
с этого момента поподробней
Это про команду Гарриджинни, как я понимаю. Вы и к ней руку приложили?
-
-
17.11.2010 в 11:50Это про команду Гарриджинни, как я понимаю. Вы и к ней руку приложили?
Все-таки, кажется, нет. Не к ним... То, к чему приложила, вроде, по другому называлось...
-
-
17.11.2010 в 19:53Ну ты герой, если прочла весь "Шабаш"! Я открыла пару фиков, из того, что было выложено в самом начале, и оба даже до середины не смогла дочитать. Но правда для меня Снейджер еще хуже гудшипа, а уж если брать гудшип как он есть у Роулинг, то Снейнджер вовсе отдыхает. Как правильно кто-то сказал в комментах: "Какой же Снейнджер без ООСа?"
с этого момента поподробней"
Да я вчера прочла у них "Подлинную историю Джиневры Уизли". Краткое содержание: война проиграна, фсе умирли, окромя (естественно?), Джинни и Гарепотера. Почему ТЛ не стал убивать Гарепотера я так и не врубилась, но как-то и желания особого не возникло копаться в тексте. Джинни с Гарепотером живут в Португалии, у Джинни новое имя... - Джоан Катрин Роулинг А вы о ком подумали?, и она пишет книги про Гарепотера, Темному Лорду книги нравятся, типа они мозги хорошо людям прополаскивают, типа люди думают, что ТЛ побежден и прочее... Дочь Гарри и Джинни зовут Джессика...
Мало того, что Гарри там опять с левого бока кровати, да и то в самом начале фика (то есть пейринга как такового нет),так еще и Джинни изменилась до полной неузнаваемости. Нет смысла говорить, что от девчонки-пацанки не осталось ничего, есть умная-нежная-любящая-хладнокровная-выдержанная-логично мыслящая женщина, на которой держится вся семья, как я поняла и духовно, и морально, и финансово (просыпается в пять утра и пашет-пашет-пашет). Что там делает Гарепотер, я так и не поняла, потому что он еще спит, когда Джинни уже во всю трудится. Мой Гарри, каким я его вижу, умер бы вместе со всеми. Нет, я готова признать, что люди со временем меняются, но по моим представлениям Джинни никак не может превратиться в Роулинг, поскольку та писала с себя образ Гермионы, и это общеизвестный факт.
При всем при этом стиль и слог у автора фика выше всяких похвал. Хорошо написано, придраться не к чему. Но ни Джинни как таковой, ни Гарри, ни пейринга, ни здравого смысла. Там один читатель выставил оценку 2/1, и правильно сделал.
-
-
17.11.2010 в 20:24Ну ты герой, если прочла весь "Шабаш"!
Ну что выросло. то выросло. Тут другой момент. Я никак не пойму, что такое я пишу. Поэтому-то и интересно с кем соревнуюсь. Ладно на АБ - монстры, а тут-то кто? Как оказалось, авторские
полный снейджер: Герми- томная красава, Снейпо - херой любовнекеще ничего, а вот с переводами я ваще ничего не поняла. Ощущение, что регламент превышен еще о прошлом годе: тема одна и та же, и ощущение, что один и тот же автор бесконечно склоняет одну и ту же тему, а один и тот же пререводчик всю эту муть переводит(((. Если бы не подарок конкурсу от Чернокнижницы и спорного Острова ваще читать было бы нечего. О своем фике я скромно умолчу.Он достоин нобелевской премии в области фанфикшен и коллективного рыдания снейджероозабоченных фиялок всего мира.При всем при этом стиль и слог у автора фика выше всяких похвал. Хорошо написано, придраться не к чему. Но ни Джинни как таковой, ни Гарри, ни пейринга, ни здравого смысла. Там один читатель выставил оценку 2/1, и правильно сделал.
Божышмой, я постоянно это встречаю... Вот взялась читать лауреата, Валентиновы дни, и ващинипонил.... Мошт к середине распер... распишиццо?
-
-
17.11.2010 в 20:37Бледная Русалка, ну, может, они просто не такие, как вам хочется видеть? Каждый из нас особенно придирчив к пейрингам, которые ему интересны (неважно, нравятся или наоборот, но не оставляют равнодушным). Мне вот гареджине абсолютно фиолетов, поэтому если хорошо написано, то почти всегда нравится. Думаю, и вы фики с теми пейрингами, которые вам безразличны, оцениваете по иным критериям. Вам же понравился, например, фик про Малфоев и пари, но там на самом деле ни один персонаж на канонного не похож, хотя написано, безусловно, хорошо. А еще одному фику этой команды мне реально хотелось поставить 1/1, но я сдержалась и ограничилась комментом))
-
-
21.11.2010 в 16:18